Таната

Смерть – это не всегда старуха. Частенько это маленькая капризная девочка, которая, болтая ножками на краю ласковой нянюшки-Бездны, упрямо заявляет: «Хочу! Хочу! Вот этого хочу… Человечка!!!» Она знает, ЧЕГО хочет, эта маленькая госпожа.
Девочка весьма миловидна. На ней белое платье из бязи, искусно отделанное кружевом. Поверх него накинут черный бархатный камзольчик и тесноватое тёмненькое пальтецо. Голые ножки-спички тонут в громоздких башмаках. На дворе поздняя осень, и вид девочки вызывает у многих дрожь. Её хочется пожалеть, но… Слишком многих сгубила жалость к этой коварной крошке.
На вид ей не больше двенадцати – ещё совсем ребёнок, и лишь надменно надутые губки придают её лицу совсем взрослое выражение.
Девочку зовут Таната. В просторечье – Таня, Тата, Таточка, Тэни, Тэтти, Тейт. Много вариаций на разных языках. Сколько лиц – столько имён.
Это дитя всегда в пекле пожара, на гребне цунами, под сенью извергнувшегося вулкана. Её хищную улыбку принимают за гримасу истерики, на личике читают неадекватность. Таточку обнимают и берут в дом. Если он есть. Или торопятся спасать (естественно, опаздывают сами). С ней делятся единственными вещами, ей отдают последние конфеты. Многие матери и отцы видят в ней вестников своих погибших детей. Её даже называют ангелом. Девочка ухмыляется сардонически, ловя причитания: «Ах, до чего довели эту малышку…» И, безо всякого сомнения, не теряет времени даром. Когда начинается самое ужасное, в руке малютки появляется изящная, серебряно блестящая коса. Она свободно свистит над гибнущими городами: никто, никто в таком кошмаре не отличит явь от галлюцинации. Скажите мне, кто поверит вам, видевшим в обречённом Риме или Геркулануме девочку с косой?!
А в спокойные дни девочка сидит на краю Бездны и капризно повторяет в адрес всякого, кто окажется в поле зрения: «Хочу! Хочу!» И молча спрашивает у Пропасти, когда рухнет город, лежащий у неё за спиной.